«Курск» 17 лет спустя: эксперт показал фото подлодки, которые никто не видел ранее
12 августа 2000 года, ровно 17 лет назад, в Баренцевом море затонула атомная подлодка «Курск». Спасательная операция, которая продлилась с 13-го по 21 августа, не дала результатов: погиб весь экипаж – 118 человек. Спустя год подлодка была поднята со дна Баренцева моря.
Согласно официальной версии, авария произошла из-за взрыва торпеды в торпедном аппарате №4. Следователи полагают, что он был вызван утечкой водородной смеси. После этого произошел взрыв остальных торпед. Документы о трагической гибели атомной подводной лодки «Курск» были засекречены. Журналисты РЕН ТВ встретились с Александром Горбуновым, который в начале 2000-х годов был старшим экспертом-криминалистом 1082-й судебно-медицинской лаборатории Северного флота. С его участием поднято 37 тел погибших подводников с АПРК «Курск».
– Александр Владимирович, когда узнали, что придется участвовать в расследовании катастрофы «Курска»?
– Прошло около двух недель со дня катастрофы, когда стало понятно: нужно готовиться к опознанию погибших подводников. Тогда руководство решило: я буду участвовать в сборе криминалистической информации. Она позволит идентифицировать каждого из членов экипажа. Откомандировали в поселок Видяево. Там жили родственники моряков, и, вместе со следователем, мы приступили к опросам родственников, друзей и сослуживцев моряков с «Курска».
– У вас же стояла задача – понять, как погиб экипаж? Что нужно было знать криминалистам?
– Истории болезни, рентгеновские снимки, медицинские книжки, санаторно-курортные карты – первым делом запрашивали сведения из медучреждений, затем изучали и систематизировали поступившие документы. Это вроде базы данных. После – особое внимание к внешности. Здесь уже помогали близкие. На основе полученной информации составляли идентификационные карты. Кто-то помогал фотографиями из семейных архивов. У кого-то из погибших, например, имелись татуировки; мы уточняли, где на теле и какая именно. Это западало в память. Особенно если было не изображение группы крови, а, к примеру, акула или подводная лодка. Естественно, они в памяти откладывались. И потом, уже во время работы на самой лодке, естественно, я вспоминал, кто и что об этом герое-подводнике рассказывал. Можно представить, составлено около 100 протоколов допросов. Все это было нужно для опознания – никто ж не знал, в каком состоянии будут тела, когда их поднимут. Скажу сразу, с нами всегда дежурили медики скорой, которым часто приходилось помогать родственникам, – нелегко было рассказывать о детях и братьях, которых нет в живых.
– Что вас больше всего поразило во время осмотра отсеков?
– Работали независимо от времени суток. Начали с девятого отсека. Была поставлена задача – обнаружить и поднять тела. Там была вода, на поверхности которой пленка из мазута, воздух с большой концентрацией угарного газа. Кромешная тьма. Спускались туда в специальных костюмах и дыхательных масках – работать без них было нельзя. Несколько вдохов не из баллонов с кислородом – все, считай, погиб.
Осмотром непосредственно руководил, и принимал участие, руководитель следственной группы – Егиев Артур Левонович – тогда еще старший следователь по особо важным делам Главной военной прокуратуры. Внутри – что-то наподобие кадров из фильма ужасов. Было видно: ребята делали все, чтобы спастись. Повсюду – средства регенерации воздуха и спасательные гидрокостюмы, такого… оранжевого цвета. На лицах некоторых из подводников были надеты маски портативных дыхательных аппаратов.
Мы обнаруживали тела даже в таких местах, куда пройти просто нереально. К некоторым, чтобы извлечь их в проход, приходилось проползать по-пластунски, и затем, практически в обнимку, выползать назад. В 9-м отсеке я работал обычно вместе со следователем военной прокуратуры Северного флота Андреем Мезеновым. Одного из моряков мы поднимали почти 5 часов. Но не всех, кого планировали найти, нашли сразу.
– Одновременно нужно было собирать и информацию?
– Весь ход следственных действий и осмотра отсеков фиксировался на видео и фото. Где и в каком положении находились тела, одежда на них. Расположенные рядом предметы, агрегаты, показания приборов. На этом всём делали акценты. А нужно было успеть все за 20 минут. На столько времени хватало запаса воздуха в баллонах за спиной. О том, что нужно выходить, сигнализировала лампочка – в маске аппарата она моргала красным цветом. Кто-то даже едва успевал выйти наружу – несколько секунд, и кто знает, что могло бы случиться.
Уже когда работали в пятом отсеке с Вадимом Золотухиным – следователем военной прокуратуры, – прошли повсюду, по всем палубам – установили, сколько тел и где они расположены. Начали их поднимать, с нижней палубы достали нескольких моряков. Четыре часа, отведенные на смену, пролетели как пять минут. А наверху тогда был Юрий Яковлев, первый заместитель главного военного прокурора. Он руководил работой следственной группы. Помню, генерал по рации сказал Золотухину: «Сворачивайтесь, выходите». На что тот ответил: пока не подниму всех, наверх не выйду. И вот мы с ним, считай, две смены проработали и практически всех, кого обнаружили в отсеке, подняли. Только тогда вышли. Естественно, мне, наверное, от усталости, стало нехорошо. Товарищи помогли спуститься на вспомогательное судно, а там начальник медслужбы уже оказал помощь – 200 граммов «лекарства». Я сразу отключился и проспал 5 часов.
Фото: передвижная криминалистическая лаборатория
Фото: медаль за подъем АПРК «Курск»
– Со временем привыкли к такому режиму? Наверное, в других отсеках, где уже не было воды, проще работалось?
– Там не нужны были дыхательные аппараты с баллонами. Воздух в отсеках к тому времени уже очистили. Зато там был настоящий хаос. Искать тела приходилось в огромных кучах обломков, настоящей каше из металла. Нельзя было фрагментировать тела – старались, как могли, их сохранить. Адский труд на самом деле, после того, как они пробыли в соленой воде почти полтора года. Копали по несколько часов – и это было нормально. Представьте, если следователей, которые работали непосредственно на «Курске», было около 40 человек, то экспертов всего четверо. Один из нас, экспертов, Шамиль Шамшутдинов, сутками не вылезал из подлодки. На самых сложных участках, где взрыв уничтожил почти все, находили только части тел. Здесь уже приходила на помощь та база данных, которую создали. И идентификационная карта – ее завели на каждого моряка. К концу марта 2002 года удалось обнаружить и опознать тела 115 погибших подводников. Двух матросов и главного специалиста «Дагдизеля» не нашли. Позже комиссия подтвердила: все находившиеся в 9-м отсеке люди погибли от отравления угарным газом. В течение 7-8 часов после катастрофы.
Служба в то время проходила в экстремальных условиях. Непосредственно с моим участием было поднято из отсеков субмарины 37 тел. Руки и глаза до сих пор помнят как вчера «своих» подводников – кто, где, когда был обнаружен и как был поднят из той могилы. «Курск» сделал многих героями. Моряков, спасателей, подводников, командиров, руководителей. Это очень ценный опыт, но стоил он очень дорого…
Источник
Из «Курска» извлечено 45 тел погибших моряков. Впервые показан характер разрушений атомохода
Из подводной лодки «Курск» в плавучем доке у поселка Росляково в Мурманской области извлечено 45 тел моряков, погибших 12 августа 2000 года в Баренцевом море. Об этом сообщил в понедельник начальник пресс-службы ВМФ Северного флота России Владимир Навроцкий. По его словам, из них опознано 18 тел.
Командование Северного флота связалось по телефону с родственниками всех опознанных подводников. Как сообщил Навроцкий, большая часть родных и близких погибших моряков предпочли захоронить их в своих городах и селах. Около 17.00 мск после траурных церемоний тела примерно 10 погибших будут доставлены родственникам.
В плавучем доке в понедельник, в соответствии с планом, будет производиться извлечение крылатых ракет из шахт по обоим бортам «Курска».
Между тем, в субботу впервые, вопреки заявлениям представителей Северного флота, были показаны видеосъемки носовой части «Курска», второго отсека, того, что осталось от первого отсека. Были продемонстрированы также разрушения внутри самой субмарины. Комментировал видеокадры лично генпрокурор РФ Владимир Устинов.
Продемонстрированные разрушения поистине чудовищны. Сложно себе представить, что могло вызвать столь масштабную катастрофу, нанести столь серьезные раны атомной подводной лодке. Отсутствует не только первый отсек. Фактически, ничего не осталось и от второго отсека АПЛ, в котором в момент катастрофы находилась большая часть экипажа.
ПРАВДА.Ру приводит стенограмму комментария Владимир Устинова:
« …Мы находимся на осмотре атомного крейсера «Курск». Осматривать мы сегодня будем носовую часть атомного крейсера, которая подверглась основному разрушению в результате тех обстоятельств, о которых я вам рассказывал на предыдущей встрече, в частности после первого и второго взрыва на атомоходе.
Мы сегодня с вами вместе осмотрим носовую часть, и в ходе этого вы визуально убедитесь, насколько сильным разрушениям была подвергнута лодка. И вот как раз перегородка, которая разделяла первый отсек со вторым отсеком, где находилось руководство лодки. И вы видите огромную силу удара. Здесь, конечно, за полторы минуты взрыва ничего не осталось.
Мы находимся в той части лодки, где как раз вот переборка, вот вы видите ее, я показываю, это было разделение первого и второго отсека. Второй отсек, это как раз там, где находилось командование лодки, все основное руководство лодки и большая часть экипажа. Вы видите, что срезано практически, как ножом. Вот здесь дальше вы видите место, где были перископы, срезано подчистую, но вот то, что вы сейчас видите, это только две трети засыпано этим всем оборудованием, которое было уничтожено во время взрыва.
Я вам напомню, что между первым взрывом и вторым прошло всего 135 секунд, поэтому за это время даже возможности одеть какие-то спасательные снаряжения ни у кого не было времени. Вы поймите, что даже если бы это снаряжение было одето, то в этом огромном — тут было все, тут был и взрыв, и пожар — просто уцелеть что бы то ни было здесь не могло. Единственное, мы в дальнейшем с вами будем проходить по лодке, вы увидите, что следующий отсек, который у нас остался более или менее целый – это шестой реакторный отсек, где действительно сила и мощь укрепления, которое было сделано, не позволило воздействовать на реакторы.
Также даже этот страшный взрыв не дал возможность уничтожить или повредить ракеты, настолько сильна все-таки была металлическая обработка, металл, в котором находились и ракеты и атомный реактор. Однако, несмотря на ту силу, которая не дала возможности воде и пожару проникнуть и разбить шестой отсек, вода стала поступать туда через другие пространства. Имеется в виду через вентиляционные и другие отверстия, которые образовались в ходе вот этого взрыва. Поэтому затопление лодки шло постепенно, но очень большими темпами. Наши эксперты склоняются к тому, что вода полностью заполнила лодку за 6-7 часов, имеется в виду до 9 отсека. Это еще и подтверждается той предсмертной запиской, которую офицер написал, сначала после первого взрыва в девятом отсеке твердым красивым почерком, и уже спустя полтора часа уже почерк был в этом плане видно было, что писать ему очень трудно, и это уже свидетельствовало о том, что большое количество и воды, и угарного газа в результате горения попало в девятый отсек.
Я хотел бы сказать тем, которые думают, что была возможность спасти наших моряков: я думаю, что этой возможности не было. Сегодня в ходе проведения спасательных работ мы достаем тела погибших, в основном смерть наступила (я имею в виду в конце лодки) от удушья.
Лодка была полностью залита водой за 6-7 часов, ну самое большое эксперты дают нам до 8 часов. Спасательная экспедиция по всем нормативным нормам, к сожалению, была уже беспомощна что-то сделать. Конечно, мы будем исследовать все эти части, которые сегодня мы с вами видим. Конечно, мы будем стараться обнаружить хоть какие-то останки наших моряков, хотя вы сами прекрасно видите, что это очень будет проблематично.
Но работу мы будем проводить невзирая ни на какие трудности. Я хотел бы подчеркнуть, что то, что происходило здесь в этих отсеках, — это ад, который вообще может только человек себе придумать. Ведь те сплавы, из которых изготовлены эти прочные отсеки, по сути дела, разрезаны без помощи каких-то автогенов и прочего. И вот под нами находится часть носового отсека, первого отсека, которая не была отрезана, но тем не менее она была в таком же состоянии после взрыва, поэтому вот это все огромное пространство, которое вы видите, было открыто для поступления забортной воды.
Я еще раз хотел бы подчеркнуть насколько мощная была защита ракетного оружия и реакторного отсека на этой лодке. При этом аде, который здесь стоял, практически силу удара просчитать очень сложно. Охранная зона реакторного отсека и защита крылатых ракет полностью соответствует той безопасности, которая есть, и мы считаем, что они выдержали очень сложный экзамен, не дав возможности вывести из строя ракетное оружие и реакторный отсек…»
Российская газета:
Указ Президента Российской Федерации от 26 августа 2000 г. N 1577 «Об увековечении памяти экипажа атомного подводного крейсера «Курск»»
«О мерах по социальной защите членов семей военнослужащих, погибших при исполнении обязанностей военной службы на атомном подводном крейсере «Курск»
«Курск» на бивнях «Мамонта»
В док «Курск» войдет на понтонах
КоммерсантЪ:
Из «Курска» выгрузили крылатые ракеты
Страна.Ru:
Выгрузка ракетного вооружения с атомохода «Курск» проходит без осложнений
Эхо Москвы:
Уже 45 тел погибших моряков извлечено из подлодки «Курск».
Из подводной лодки «Курск», по данным на это утро, извлечены 45 тел подводников.
ОРТ:
Кольский залив должна покинуть баржа «Гигант-4»
Всю ночь в Росляково продолжались работы на подводной лодке Курск
Время Новостей Online:
Сгоревшие под водой
Regions.ru:
Мурманская область. Из АПЛ «Курск» извлечено 45 тел погибших моряков, 18 из них опознаны.
Добавьте «Правду.Ру» в свои источники в Яндекс.Новости или News.Google, либо Яндекс.Дзен
Быстрые новости в Telegram-канале Правды.Ру. Не забудьте подписаться, чтоб быть в курсе событий.
Источник
