Там где нету тебя кругом вода

Homie — В городе, где нет тебя

Слушать Homie — В городе, где нет тебя

Слушайте В городе, где нет тебя — Homie на Яндекс.Музыке

Текст Homie — В городе, где нет тебя

В городе, где нету тебя,
Плохо ловит Wi-Fi и тем более мобильный.
Без остановки летят поезда вагонами длинными.

Люди не любят вдвоём засыпать.
На работу встают не в восемь, а в пять; и по кругу опять.
Тут нету маршруток и нету метро, тут нету метро;
Один фильм пару лет уже крутят в кино.
В кино, уже крутят в кино.

В этом городе стали мне все знакомы лица,
Забери меня с собой и не дай мне раствориться.

Серые дома, полупустые города,
Замотали мои ноги с ночи до утра.
Моя вера медленно доходит до нуля,
В этом городе, городе больше нет тебя.

Серые дома, полупустые города,
Замотали мои ноги с ночи до утра.
Моя вера медленно доходит до нуля,
В этом городе, городе больше нет тебя.

В городе, где нету тебя, подают холодный чай.
В городе, где нету тебя, провожают и не встречают.
В городе, где нету тебя, зиму сменяет май.
В городе люди во снах только видели океаны.

Я знаю, что между нами толстая струна
И оборвать её никак не получится.
Мы встречаемся с тобой только лишь во снах,
Каждый раз сильно радуясь случаю.

И я капкан, ты петля, лети мотылёк,
Забывай меня через тысячи дорог.
Не вини меня, это не моя вина,
Просто в городе, в городе нет тебя.

Серые дома, полупустые города,
Замотали мои ноги с ночи до утра.
Моя вера медленно доходит до нуля,
В этом городе, городе больше нет тебя.

Серые дома, полупустые города,
Замотали мои ноги с ночи до утра.
Моя вера медленно доходит до нуля,
В этом городе, городе больше нет тебя.

Источник

Стихи разных лет

Александр Городницкий.
Стихи разных лет

Всё перекаты да перекаты —
Послать бы их по адресу!
На это место уж нету карты,—
Плыву вперёд по абрису.

А где-то бабы живут на свете,
Друзья сидят за водкою.
Владеют камни, владеет ветер
Моей дырявой лодкою.

К большой реке я наутро выйду,
Наутро лето кончится,
И подавать я не должен виду,
Что умирать не хочется.

И если есть там с тобою кто-то,—
Не стоит долго мучится:
Люблю тебя я до поворота,
А дальше — как получится.

Всё перекаты да перекаты —
Послать бы их по адресу!
На это место уж нету карты,—
Плыву вперёд по абрису.

Всё, что будет со мной, знаю я наперёд,
Не ищу я себе провожатых.
А на Чистых прудах лебедь белый плывёт,
Отвлекая вагоновожатых.

На бульварных скамейках галдит малышня,
На бульварных скамейках — разлуки.
Ты забудь про меня, ты забудь про меня,
Не заламывай тонкие руки.

Я смеюсь пузырём на осеннем дожде,
Надо мной — городское движенье.
Всё круги по воде, всё круги по воде
Разгоняют моё отраженье.

Всё, чем стал я на этой земле знаменит,—
Темень губ твоих, горестно сжатых.
А на Чистых прудах лед коньками звенит,
Отвлекая вагоновожатых.

Как грустна осенняя вода,
Как печальны пристани пустые!
Вновь сентябрь на наши города
Невода кидает золотые.

И, ещё спеша и суетясь,
Всё равно — смешно нам или горько,
Трепыхаясь в лиственных сетях,
Мы плывём за временем вдогонку.

Ни надежд не будет, ни любви
За его последнею границей.
Ах, поймай меня, останови,
Прикажи ему остановиться!

Только ты смеёшься, как всегда.
Только ты отдёргиваешь руки.
Надо мной осенняя вода
Начинает песню о разлуке.

Как грустна осенняя вода,
Как печальны пристани пустые!
Вновь сентябрь на наши города
Невода кидает золотые.

У испанской границы пахнет боем быков —
Взбаламученной пылью и запёкшейся кровью.
У испанской границы не найдёшь земляков,
Кроме тех, что легли здесь — серый крест в изголовье.

Каталонские лавры над бойцами шумят,
Где-то плачут над ними магаданские ели.
Спят комбриги полёгших понапрасну бригад,
Трубачи озорные постареть не успели.

Эй, ребята, вставайте! — нынче время не спать.
На седые шинели пришивайте петлицы.
Вы бригаду под знамя соберите опять
У испанской границы, у испанской границы!

Но молчат комиссары в той земле ледяной,
Им в завьюженной тундре солнце жаркое снится.
И колымские ветры всё поют надо мной
У испанской границы, у испанской границы.

В летней Греции полдень горяч,
Пахнут мёдом высокие травы,
Только в доме у скульптора — плач,
Только в доме у скульптора — траур.
Причитанья и слезы вокруг,
Хоть богов выносите из дому.
— Что с тобою случилось, мой друг?
— Галатея уходит к другому!

Позабыв про еду и питьё,
Он ваял её нежно и грубо.
Стали тёплыми бедра её,
Стали алыми белые губы.
Над собою, не видя беды,
Жизнь он отдал созданью родному.
Пропадают напрасно труды —
Галатея уходит к другому!

Не сиди же — печаль на челе,—
Принимайся, художник, за дело:
Много мрамора есть на земле,
Много женского жаркого тела.
Но пустынно в его мастерской,
Ничего не втолкуешь дурному,—
Он на всё отвечает с тоской:
— Галатея уходит к другому!

А у храма растёт виноград,
Красотой поражает природа,
И опять на Олимпе доклад,
Что искусство — оно для народа.
Бродят греки весёлой толпой,
Над Афинами песни и гомон.
А у скульптора — мёртвый запой:
Галатея уходит к другому!

Такие, брат, дела. Такие, брат, дела —
Давно уже вокруг смеются над тобою.
Горька и весела, пора твоя прошла,
И партию сдавать пора уже без боя.
На палубе ночной постой и помолчи.
Мечтать за сорок лет — по меньшей мере, глупо.
Над тёмною водой огни горят в ночи —
Там встретит поутру нас остров Гваделупа.

Пусть годы с головы дерут за прядью прядь,
Пусть грустно от того, что без толку влюблятся,—
Не страшно потерять уменье удивлять,
Страшнее — потерять уменье удивляться.
И, возвратясь в края обыденной земли,
Обыденной любви, обыденного супа,
Страшнее — позабыть, что где-то есть вдали
Наветренный пролив и остров Гваделупа.

Так пусть же даст нам Бог, за все грехи грозя,
До самой смерти быть солидными не слишком,
Чтоб взрослым было нам завидовать нельзя,
Чтоб можно было нам завидовать мальчишкам.
И будут сниться сны нам в комнатной пыли
Последние года, отмеренные скупо,
И будут миновать ночные корабли
Наветренный пролив и остров Гваделупа.

О доме не горюй, о женщинах не плачь
И песню позабытую не пой.
Мы встретимся с тобой на острове Вайгач
Меж старою и Новою Землёй.

Здесь в час, когда в полёт уходят летуны
И стелются упряжки по земле,
Я медную руду копаю для страны,
Чтоб жили все в уюте и тепле.

То звёзды надо мной, то солнца красный мяч,
И жизнь моя, как остров коротка.
Мы встретимся с тобой на острове Вайгач,
Где виден материк издалека.

Забудь про полосу удач и неудач
И письма бесполезные не шли.
Мы встретимся с тобой на острове Вайгач,
Где держит непогода корабли.

О доме не горюй, о женщинах не плачь
И песню позабытою не пой.
Мы встретимся с тобой на острове Вайгач
Меж старою и Новою Землёй.

Шорох волн набегающих слышен
И далёкое пенье трубы.
Над дворцовою острою крышей
Золочёные светят гербы.
Пол паркетный в покоях не скрипнет,
Бой часов раздаётся не вдруг.
Император играет на скрипке,—
Государство уходит из рук.

Держит строй у ограды пехота —
Государева верная рать.
Надо срочно приказывать что-то,—
Что-то можно ещё предпринять.
Спят в пруду золочёные рыбки,
Режут в кухне петрушку и лук.
Император играет на скрипке,—
Государство уходит из рук.

Приближённые в страшной тревоге,
Приближается пьеса к концу,
Приближаясь по пыльной дороге,
Кавалерия скачет к дворцу.
В голос скрипки, тревожный и зыбкий,
Посторонний вплетается звук.
Император играет на скрипке,—
Государство уходит из рук.

Блеском сабель и пламенем алым
Ненавистных пугая вельмож,
Он вернётся огнём и металлом,
На себя самого не похож.
А пока — одинокий и хлипкий,—
Завершая свой жизненный круг,
Император играет на скрипке,—
Государство уходит из рук.

Песня серых гномов

Там, где лес грустит о лете,
Где качает сосны ветер,
Где в зелёном лунном свете
Спит озёрная вода,
Мы идём в минуты эти
На людей расставить сети.
Все — и взрослые, и дети,—
Разбегайтесь кто куда!
Гномы, гномы, гномы, гномы,
Не дадим житья чужому!
Уведём его от дому
И возьмем на абордаж!
Если ты не пахнешь серой,
Значит, ты не нашей веры.
Если с виду ты не серый,
Это значит — ты не наш!

Наших глаз сверкают точки.
Мы слабы по одиночке,
Но, собравшись вместе ночью,
Не боимся никого.
Нету сил у инородца
Против нашего народца.
Грудью, ежели придётся,
Встанем все на одного.
Гномы, гномы, гномы, гномы,
Не дадим житья чужому!
Уведёмего от дому
И возьмем на абордаж!
Если ты не пахнешь серой,
Значит, ты не нашей веры.
Если с виду ты не серый,
Это значит — ты не наш!

Мы — борцы-энтузиасты.
Человек — наш враг, и — баста!
Словно волки мы зубасты,
Ядовиты, как оса.
За отечество радея,
Изведём его, злодея.
Наша главная идея:
Бей людей — спасай леса!
Гномы, гномы, гномы, гномы,
Не дадим житья чужому!
Уведём его от дому
И возьмем на абордаж!
Если ты не пахнешь серой,
Значит, ты не нашей веры.
Если с виду ты не серый,
Это значит — ты не наш!

Беженцы-листья, гонимые ветром.
В сером окне догорает звезда.
Киевской линии синяя ветка
Гонит в дождливую ночь поезда.
Снова торопит кого-то дорога,
Даль расцветив желтизною монет,
В поисках родины, в поисках Бога,
В поисках счастья, которого нет.

К югу летят перелётные птицы,
Тянутся листья за ними вослед.
В дальние страны легко им летится.
Мне только ветра попутного нет,—
Сколько бы ни сокрушался, растерян:
Время не то и отчизна не та,—
Я не из птиц, а скорей из растений —
Недолговечен полёт у листа.

Поздно бежать уже. И неохота.
Капли, не тая, дрожат на стекле.
Словно подруга печального Лота
Камнем останусь на этой земле.
Теплится утро за тёмною шторой,
И наступает пора холодов.
Слышу, как сердце тревожное вторит
Дальнему стуку ночных поездов.

Твой переулок переименован,
И улица Мещанской стала снова,
Какой она когда-то и была,
А ты родился на Второй Советской,
И нет тебе иного в мире места
И улицы,— такие вот дела.

О, бывшая одна шестая суши,
Где не умеют строить, не разрушив!
В краю всеразрушающих идей
От торопливой удержусь оценки:
Вчера ещё доламывали церкви,
Теперь ломают статуи вождей.

Истории людской досадный выброс,—
Но я как раз родился в нём и вырос,—
Вся жизнь моя в десятках этих лет,
И сколько бы ни жил под облаками,
Я помню ленинградскую блокаду,
А петербургской не припомню, нет.

Давно уже забыты песни эти,
Становятся чужими наши дети,
Исчезли с карты наши города.
Нас как бы вовсе не было на свете,
И ни один историк не ответит,
Зачем мы жили, где или когда.

В краю, где снова пусты пьедесталы,
Мы доживаем жизнь свою устало,
И оборвётся наш недолгий след
На улице, что имя поменяла,
В том городе, которого не стало,
И в той стране, которой больше нет.

Наша держава, как судно, сбивается с курса.
Век приходящий, как прежний, тревожен и лих.
Вечный покой морякам затонувшего «Курска»,
Вечный позор адмиралам, покинувшим их.

Дым от разрывов расходится в небе морозном.
Сраму не имут лишь те, кого нету в живых.
Вечная память солдатам, убитым под Грозным,
Вечный позор генералам, подставившим их.

Снова нам жить, меж собою мучительно ссорясь,
Спорить о том, что такое свобода и честь.
Мир поделён на подонков, утративших совесть,
И на людей, у которых она ещё есть.

Бой барабана ударит в усталые уши,
Струны гитары сердца позовут за собой.
Бой продолжается снова за юные души,
Самый последний и самый решительный бой.

Наша держава, как судно, сбивается с курса.
Век приходящий, как прежний, тревожен и лих.
Вечный покой морякам затонувшего «Курска»,
Вечный позор адмиралам, покинувшим их.

Солёной метлой заметает вода
Концы и начала историй.
Но в голову мне не придёт никогда
Назвать переборку стеной.
Компания «Ллойд» не страхует суда,
Выходящие в пятницу в море,-
Мы выйдем в субботу навстречу годам,
Бегущим волна за волной.

Дырявая память — надёжный компас —
Ведёт нас по картам затёртым.
Растерян в тавернах былой экипаж,
Утрачен журнал судовой.
Барометру падать. Не вздумай хоть раз
Подставиться прошлому бортом!-
Иначе, наверно, концы ты отдашь,
Нырнувши в него с головой.

И всё-таки вспомним про юную прыть,-
Былые свои увлеченья.
От суши ногой оттолкнёшься разок —
И станешь опять молодой.
Пускай далеко не сумеют уплыть
Гребущие против теченья,-
Лишь только плывущий ему поперёк
Не сносится тёмной водой.

Не верю советам других стариков,
С кем соли не связывал пуд нас.
За день в океане я месяц отдам
Обыденной жизни земной.
Для судна, что встало на вечный прикол,
Ветров не бывает попутных.
Мы выйдем в субботу навстречу годам,
Бегущим волна за волной.

Источник

ДжаЯмми — Туман

Новости от зайчат

Новости от ZaycevNews

Другие треки этого исполнителя

Сборники

Популярные треки

ДжаЯмми: «Кто счастлив — тот сильнее всех!»

Артем Прасков, он же ДжаЯмми, рассказал музыкальному порталу ZAYCEV NEWS о новом альбоме «Двушка в центре», о счастье, и его отношении к России.

ZAYCEV NEWS (ZN): Артем, здравствуйте! Для начала расскажите, как сформировалась группа, и почему такое название?

Артем Прасков (ДжаЯмми): Начнем с того, что до недавнего времени это была группа, а сейчас это сольный проект. В 2017 году все началось, был дуэт «ДжаЯмми», мы работали с моим давним товарищем. Исполняли акустическую музыку, играли в барах. Ну знаете, это поначалу было хобби. В 2020 году я взялся серьезно за проект, а товарищ ушел из музыки. С начала 2020 года я веду этот проект один.

ZN: Насколько велика разница между сольным проектом и группой?

ДжаЯмми: Знаете, здесь нужно понимать, для чего это все делается. То есть сейчас продвигать себя, как сольного исполнителя намного проще. Писать песни на стадии их зарождения тоже проще сольному артисту. Выступать вживую интереснее с группой, чем одному, потому что отдача идет не только от тебя одного, а от множества людей. Но формировать идеи мне лучше одному.

Фото: ДжаЯмми / предоставлено правообладателем

ZN: Почему именно «ДжаЯмми»?

ДжаЯмми: В названии на самом деле нет глубокого смысла. В 2017 году мы собрались в один из вечеров с товарищем Иваном, и решили, что будем играть. После этого разъехались по домам, это было еще на моей родине, в Чите. И в тот же вечер мне написал арт-директор одного из ирландских пабов, пригласил выступить. Я согласился, он спросил, какое у нас название, уже делают афишу. А у нас названия-то нет! Мы с Иваном решили, что нужно в названии сочетать интересы мои и его, то есть регги и японскую музыку. «Амстердам-Джа», «Ями», еще что-то было. И решили — «ДжаЯмми»! Джа — это бог музыки, а Ямми — это вкусно, Вкусный Бог, получается!

Фото: ДжаЯмми / предоставлено правообладателем

ZN: Сейчас много молодых исполнителей, которые становятся рэперами. Как вы к этому относитесь и почему вы сами не выбрали рэп?

ДжаЯмми: Тоже об этом думал. Раньше я был меломаном. С детства я слушал самую разную музыку. В какой-то момент мне захотелось попробовать себя в качестве рэпера, но потом понял, что меня больше тянет к поп-музыке. И что-то от рок-музыки тоже хочется взять.

ZN: А почему сейчас почти все — рэп-исполнители?

ДжаЯмми: Это классно. У нас же культура развивается, не стоит на месте. Кто-то скажет, что рэп — это плохо, а я скажу, что рэп — это нормально. В этом ничего страшного нет.

ZN: Сейчас у Моргенштерна сорван тур по всей России, у Фейса тоже концерт отменили. Что вы думаете по этому поводу?

ДжаЯмми: Всегда будут люди, которые являются противниками чьего-либо творчества. Когда человек самовыражается, большинству это не нравится. Сейчас Моргенштерн — это молодой парень, который умеет самовыражаться, и многих это задевает. Моргенштерн не подталкивает молодежь на плохие поступки. А люди у нас завистливые. Знаете, дело в воспитании. То есть тут все зависит не от Моргенштерна. В наше время, когда я рос, была группа «Красная плесень», где мат на мате, «Сектор Газа», где Юра Хой матерился вовсю. Меня же это не сделало плохим человеком.

ZN: Как вы в принципе считаете, в России жить — хорошо?

ДжаЯмми: Наверное, не место делает человека, а человек делает место. Создает какое-то пространство, начинает с себя. Внутри себя создает что-то, вокруг собирает нужных людей. Человек, который несчастлив, будет несчастен в любой стране мира. Для меня в России жить хорошо. Есть некоторые проблемы, которые хотелось бы исправить. Но если человек счастливый, то он будет счастлив везде.

Фото: ДжаЯмми / предоставлено правообладетелем

ZN: Какой вы можете описать Россию будущего?

ДжаЯмми: Я бы хотел, чтобы власти вкладывались в развитие человека. Я живу в Сибири, хотя Чита с недавних пор относится к Дальнему Востоку. В общем, мы окружены лесами, степями монгольскими. И леса было много, а сейчас его мало. Хочется, чтобы мы не только продавали, но и создавали что-то.

ZN: Есть у вас какие-нибудь музыкальные идолы, которые вдохновляют быть таким же популярным?

ДжаЯмми: Раньше были. В третьем классе я учился, отец принес кассету Queen, я услышал голос Фредди Меркьюри. Затем я посмотрел концерт какой-то. Меня покорил этот человек. Потом узнал Rammstein, поразил Тилль Линдеманн своими безумными поступками на сцене. Потом появился Эминем. Далее был Боб Марли со своей историей, который объединял людей вокруг себя. Меня вдохновляют люди с историей, которые могут что-то благое и хорошее привнести в этот мир. А сейчас меня вдохновляет один музыкант – это Скриптонит. Он цепляет меня своей музыкой, подачей. Niletto вот тоже мне нравится своей искренностью.

ZN: «Двушка в центре»- ваш новый альбом, давайте поговорим о нем!

ДжаЯмми: Знаете, у каждого из нас в жизни таким или иным образом была своя двушка в центре. Это не квартира, а то место, где происходит что-то очень камерное. То место, где люди могут поделиться чем-то сокровенным. Двушка в центре — это то место, где люди влюбляются, расходятся, предаются любви, страсти. В альбоме пять песен, и каждая песня о том или ином человеческом пути.

ZN: Можно сказать, что «Двушка в центре» — это альбом, в котором каждый узнает себя?

ДжаЯмми: Да. Там есть трек, например, «За Сеулом». Я его написал в Южной Корее. Это песня о тех, кто работает где-то далеко, на Камчатке например, и они скучают по близким. Есть трек «Последний самурай» о человеке, который запутался на своем жизненном пути. Есть трек «Сакура», там строчка «сакура не расцветет в Москве». Песня об одиноком человеке, который любит свое одиночество, ему не нужны любовь, дети, семья. Трек «Город на Неве» как раз о человеке, который любит и умеет отдавать свою любовь. Как раз на этот трек мы сняли клип. «Двушка в центре» — это такая обобщенная песня.

«Мы поменяем двушку в центре на путешествие вокруг Земли»- поется в песне.

ДжаЯмми: Это о мечтателях, о людях, которые не боятся поменять свою жизнь!

ZN: Расскажите о том, как прошел ваш последний концерт?

ДжаЯмми: Это был концерт-презентация «Двушки в центре». Концерт для читинских фанатов. Мне всегда приятно выступать для своих , но хочется гастролей, хочется в другие города, хочется новой публики. Да, концерт был замечательный, с каждым разом все больше и больше людей. На этом концерте было около 200 человек, для небольшого города это хорошо. Но стремлюсь в другие города, к другим площадкам.

ZN: Можете рассказать о каких-нибудь курьезах, которые с вами случались на концертах?

ДжаЯмми: Это было зимой, 2020 год. Меня пригласили выступать еще здесь, в Чите, на одном мероприятии. Ко мне обратились, мол, выступите, пожалуйста, но денег нет. Спрашиваю, какой мне резон выступать? На выступлении, отвечают, будут представители нескольких фирм, приедут люди из Москвы, может, это знакомство будет полезным. Я дал согласие. Выступаем, нас не знакомят ни с какими представителями, подхожу к организаторам сам, спрашиваю, где они. «Ой, а что, они к вам не подошли? Они уже уехали, к сожалению».

Сейчас я подписал договор с московским лейблом, у меня есть будущее, но это заслуга только моя и моих близких. В тот момент я понял, что бесплатно выступать я больше не буду. Если это, конечно, не благотворительное мероприятие.

ZN: Человеку должно быть комфортно внутри, чтобы хорошо было везде? И можно пару слов о проектах, съемках клипов?

ДжаЯмми: Да, сто процентов так. Нужно развиваться, даже в Чите. У нас закончился недавно очень крутой проект, я снимал клип на песню «Город на Неве», и делали мы это с полностью читинской командой. Есть у нас режиссер Баяр Барадиев. Больше года назад он снял мне первый клип на песню «Туман». Выпускал я сам трек на лейбле Zion, и я показал этот ролик. Настолько это была качественная и красивая работа, снятая здесь, в Чите. И продюсерам на лейбле клип понравился, они пригласили Баяра в качестве режиссера на один из клипов Niletto. Потом, зимой, со мной связался лейбл FOMENKOF Music, мы разговорились про мой клип, и им понадобились услуги Баяра, как режиссера. И он снял клип Хабибке «Девочка грустинка». Конечно, приходит такой момент, когда нужно переезжать в Москву. И мне придется уехать в Москву, потому что завязано все на одном городе.

ZN: Как вы относитесь к такому стереотипу: где музыка, там зачастую пропаганда алкоголя и наркотиков?

ДжаЯмми: Если говорить опять же о Моргенштерне, я не считаю это пропагандой. Это вызывает интерес у аудитории, потому что это как запрещенный плод, их манит, потому что артист об этом поет. Не было бы это запрещено — это не вызывало бы интереса. Это стереотип, что музыканты употребляют. Возможно, что человек, у которого в треках слова про наркотики, про алкоголь, этого вообще не делает, но он понимает, что это цепляет людей, поэтому про это поет.

Фото: ДжаЯмми / предоставлено правообладателем

ZN: У вас есть, кроме музыки, хобби, увлечения?

ДжаЯмми: Как хобби, наверное, у меня видеосъемка и монтаж видео. Также я увлекаюсь графикой, дизайном в фотошопе. Могу себе сделать обложку для трека, мне это нравится. Путешествия, география, я совсем недавно установил себе приложение и изучал столицы мира. История народов нравится, нравится читать и изучить. Это даже не хобби, а именно больше увлечения.

ZN: Какой человек, по-вашему, самый сильный?

ДжаЯмми: Кто счастлив — тот сильнее всех!

ZN: Какой совет вы бы дали тем людям, которые делают первые шаги на пути к счастью?

ДжаЯмми: Смотреть своим страхам прямо в глаза. Это саморазвитие, когда человек осознает свой страх и делает то, что ему страшно. Анализируйте себя, свои страхи, делайте то, что страшно. После этого вы себя зауважаете, во второй раз будет на 50% процентов менее страшно, а в третий раз вообще не будет!

Обложка: ДжаЯмми / фото предоставлено правообладателем

© ООО «ЗАЙЦЕВ.НЕТ», 2004-2021
Средство массовой коммуникации «ZAYCEV.NET».
Выходные данные

125315, г. Москва, ул. Лизы Чайкиной 6
+7 (985) 211-85-11 По общим вопросам:
admin@zaycev.net По вопросам взаимодействия с Правообладателями
e-mail: legal@zaycev.net подписаться на нас:

Источник