Водное поло женщины под водой курьезы

В чем сила Казановы и тренируют ли спортсменки грязные приемы? 10 наивных вопросов ватерполистке

— У всех ватерполисток широкие плечи? Какое идеальное телосложение должно быть для вашего вида спорта?

— Широкие плечи у большинства ватерполистов, потому что мы начинаем свою деятельность с плавания. Плечевой пояс чуть шире, чем у обычного человека. Но если, например, посмотреть на нашу женскую сборную, то не скажешь, что мы обладаем большими антропометрическими данными плеч и рук. Поэтому девочки, которые хотят заниматься водным поло, могу сказать, что на вашу фигуру спорт повлияет процентов на 30. Все остальное — это ваша конституция, умение правильно питаться. Тогда фигура будет подтянутая и спортивная.

Идеальные параметры для водного поло — рост повыше, руки подлиннее, ноги посильнее. Однако бывают индивидуумы маленького роста с маленькими ручками, которые очень хорошо работают головой: видят связки, читают игру, могут соперника обыграть на несколько шагов вперед, как в шахматах. Конечно, против высоких физически мощных ватерполисток с развитой мускулатурой и бросковой техникой сложно играть девушкам среднего тира. Но тут должна работать смекалка. Этих игроков можно легко вывести из себя, они могут не справиться с эмоциями и делают очень много ошибок.

— В интернете особой популярностью пользуются фотографии Элизы Казановы. Явный лишний вес, как у итальянки, для водного поло считается нормой?

— Казанова является исключением, уникальным игроком. Она очень хорошо умела работать и левой, и правой рукой. В водном поло в основном есть либо левши, либо правши. А она играла обеими. С ней было очень сложно. Она большая, ее сложно обплыть. И ей удавалось читать игру. Казанова — хороший игрок.

Ее позиция — центральный нападающий. Они более физически развиты, нежели подвижные нападающие. «Подвижникам» нужно быстро уплыть в контратаку, перекрыть. Вся нагрузка заключается в движении. А у центрального нападающего и защитника более контактная работа.

Как мне кажется, в последние четыре года девочек с лишним весом можно редко увидеть. Раньше их было больше. В основном все очень спортивные и подтянутые.

— Какие грязные приемы есть в водном поло? Вы отрабатываете их на тренировках?

— Грязных приемов очень много. Судья фиксирует только то, что находится над водой: удары сверху кулаком, какие-то пихания, сильный толчок в корпус, хватание за руки. Он это видит и наказывает: либо удаляет, либо дает переход. Все, что под водой — толчки, пинки, щипки, кусания, — не видно.

Помню в Греции, когда я только начинала привлекаться в национальную сборную, против меня играла одна защитница. Когда она была в нападении, а я в защите, успевала схватить меня так, что у меня сводило плечо. А когда я была в нападении, она резко делала выпад кистью, попадала в кадык и успевала от меня уплыть, пока я задыхалась.

Бывает, когда плывешь, то можешь спокойно «словить» локоть. Это может быть сделано случайно, а может и специально. Локоть попадает в нос, зуб, появляются синяки под глазами.

Однажды мы играли на Кубке мира в Новой Зеландии. Только началась встреча, и прямо под судьей новозеландка ударила меня сверху в правый глаз. Я не знаю, почему ее не удалили. Матч я доигрывала с заплывшим левым глазом. Так как я играю на правом краю, то мне очень удобно смотреть левым глазом, как развивается атака. Но в связи с тем, что глаз просто слипся и заплыл, я ничего не видела. Нужно было полностью поворачивать голову.

Можно тренировать такие приемы: хватание за купальник с оттяжкой, оттирание — когда хватаешь локоть. Без этого никуда не пойдешь. Надо уметь это сделать. Мы умеем уходить от захвата, нас учат правильно ставить руки, когда идет удар. Кусания и специальные удары сверху навряд ли кто-то тренирует. В моей практике такого не было. Наш тренерский штаб объясняет, что самое обидное — это забить гол. Пускай соперник делает, что хочет. Ты подплыви и забей.

Также у нас принято, что, если кто-то кого-то из нашей команды ударил до рассечения брови или еще что-то такое, то затем все, кому попадается этот игрок противоположной команды, ему вмажут хорошенько, чтобы неповадно было трогать нашу напарницу.

— У всех после матчей есть синяки? С какими травмами чаще всего сталкиваются ватерполистки?

— У девочек в основном в ход идут ногти. После игры вся верхняя часть тела расцарапана — грудь, ключицы, а также руки и ноги. Но когда ты в игре, на адреналине, то этого всего не чувствуешь. Да, после матча ходишь и думаешь: «Какая красота», так как вся исцарапанная, с рассеченной бровью или с синяком. Однако это все мелочи. Все быстро затягивается и проходит. Значит, не давай себя хватать и бить. На практике нужно всего один раз получить, чтобы быстрее плыть, быстрее закрываться, уметь уходить и плавать всегда с поднятой головой.

Если говорить про частые травмы, то практически у всех девочек выбитые пальцы, локти. Бывает много серьезных травм плечевого сустава. У некоторых есть грыжи в шейном, лопаточном и поясничном отделах. Случаются проблемы с коленями, так как на них идет большая нагрузка, вылетают мениски. Приходится делать операции, но большинство возвращается в спорт. Для исключения таких травм нужно хорошо работать над своим мышечным каркасом тела с самого юного возраста, с детства закачивать спину, пресс, руки.

— Ваши купальники прочнее, чем обычные плавательные. Насколько часто они рвутся?

— Да, купальники у нас отличаются. Во-первых, они со змейкой сзади на спине. Во-вторых, более плотные. Они могут порваться, если тебя сильно схватили или постоянно хватали во время игры за одно и то же место. Может быть, дефект у партии купальников: чуть больше сил — и он порвался. Это случается не так часто, но бывает. В большинстве случаев вылетает змейка, и постоянно рвется сверху в районе груди, потому что все время хватают за горловину купальника, и она растягивается. Одна-две игры — и швы уже полетели.

— Почему в водном поло такие шапочки?

— Для защиты нашей ушной раковины и перепонки, чтобы не попали ни локтем, ни мячом. А с дырочками она для того, чтобы слышать партнера по команде. Если бы была закрытая, то было бы эхо.

Есть регламент, по которому игроки должны играть в ватерпольных шапочках в первую очередь в целях безопасности. От любого удара может лопнуть перепонка, это чревато глухотой. Плюс на шапочке есть номер игрока. Судья же не будет говорить: «Эй, ты! Выйди из воды». Тренируемся мы тоже в ватерпольных шапочках.

— Хорошо ли слышно тренеров во время матчей?

— Когда полный стадион и трибуны большие, то не очень хорошо. Но у нас уже есть такая взаимосвязь, что стоит только повернуть голову в сторону тренерского штаба, и ты уже понимаешь, что он от тебя хочет. Когда девочки прыгают на замену, тренер им говорит, что нужно сделать, а во время остановки в игре эти девочки передают информацию остальным.

Перед игрой тренерский штаб проводит собрание, объясняет все наши игровые наработки, которые мы будем использовать. Во время матча тренер может просто показать цифру — один, два или три — либо выкрикнуть, например, название защиты или нападения, и все уже будут знать, что мы делаем. Для этого есть сборы, где связки отрабатываются. И, конечно, тренера слышно в перерыве и во время тайм-аутов, где он говорит, какие ошибки исправить, что изменить, что подкорректировать.

— После важных побед тренер обязательно должен нырнуть в воду?

— Да, если это золото чемпионата России, Евролиги, чемпионатов мира и Европы, Олимпиады и других соревнований. В золотую воду тренера кидают спортсменки. Это традиция, которая передается из поколения в поколение.

Мы кидали тренера после бронзы на Играх в Рио. Это было значимо, потому что у нас 16 лет не было олимпийских медалей. Поэтому, конечно, спустили их, затолкнули. Команды, занявшие четвертые и вторые места, не кидают. В основном традиция касается только золота, чтобы еще и еще его выиграть. Эта традиция не только у нас, а у всех стран как в мужском, так и в женском водном поло.

— Чем отличаются ватерпольные бассейны между собой?

— Есть бассейны, где кажется, что вода тяжелая. Это может быть обманчивое ощущение, но легкости тебе это не дает. А бывает, что приезжаешь, и все комфортно: вода легкая, ворота глубокие, освещение потрясающее и трибуны на небольшом расстоянии от бассейна. Когда же трибуны прямо у бортика, то это на тебя давит.

Встречаются бассейны с плохим освещением и большим количеством хлорки. Тогда во втором периоде начинают болеть глаза, появляются блики из-за освещения, и ты не можешь различить шапочки. Играешь в итоге наугад, на автомате. В Греции мы часто играли в бассейнах, похожих на амбар, где света не хватает и хлорки много. Глаза начинают вываливаться. Плывешь и ничего не видишь. Потом постепенно привыкаешь. Но после матча у тебя глаза красные, слезятся. Закрываешь их, а там как будто все в иголочках — сильно колет веки и глазное яблоко. Капли толком не помогают. Дискомфорт нереальный.

На Олимпиаде в Рио часть группового этапа играли в зеленой воде, где плавали всякие жучки-паучки. Поэтому когда перешли в закрытый бассейн, сильно обрадовались. Там трибуны не давили, температура воды, организация света и звука были очень комфортные.

— Если женская и мужская сборные России сыграют между собой, то с каким счетом закончится этот матч? Чем женское водное поло отличается от мужского?

— Мужчины, конечно, победят. Девчонки забили бы чуть-чуть, но не думаю, что дали бы серьезный отпор. Но и ребята не сильно бы играли. Думаю, что все проходило бы в дружеской атмосфере, все очень мило и прикольно, без спортивной злости.

Мужское водное поло более силовое. Там больше борьбы, мощнее бросковая техника. Они быстрее в плавании. Большинство спортсменов крупные и очень большие. Если мужчины играют в силовое водное поло, то девочки — в подвижное. У нас подстраховочки, чтобы уплыть и забить, бросочки-навесики. Мужчины редко навес кидают. Они в основном прошивают сильными ударами.

Источник

Александр Кабанов: «Все, что происходит под водой и не видно судьям, — это высшее мастертсво»

ПО ВТОРНИКАМ С Еленой ВАЙЦЕХОВСКОЙ

В 1995 году выдающийся тренер по водному поло Анатолий Блюменталь, выигравший со сборной СССР все, что можно, включая Олимпиаду в Мюнхене, сказал мне: «В великих спортсменах почти всегда сквозит их величие. Это нормально, так должно быть. Но великому гораздо труднее прислушаться, присмотреться к тому, что происходит вокруг. Как правило, им это не дано».

Говорили мы тогда об Александре Кабанове. И все последующие годы я пыталась понять: чего именно не хватает двукратному олимпийскому чемпиону и двукратному чемпиону мира, чтобы команды, которые он тренирует, стали добиваться столь же захватывающих результатов, каких на протяжении своей спортивной карьеры добивался он сам?

Впрочем, на недавнем чемпионате мира по водным видам спорта в Риме этот вопрос занимал меня в меньшей степени. Какой спрос с тренера, работающего со сборной чуть более двух месяцев? Да и сам факт, что Кабанов встал во главе женской команды, не переставал удивлять. Он ведь и сам никогда не скрывал, что долгое время, как и многие ватерполисты-мужчины, относился к женскому водному поло достаточно равнодушно, чтобы не сказать — презрительно. И я ждала возможности задать ему вопрос: «Почему?»

ЖЕНЩИНЫ И МУЖЧИНЫ

Кабанов вопросу не удивился.

— Почему? Да потому, что до начала 2000-х это было вообще не водное поло. А некая специфическая женская игра с мячом в воде. А вот потом туда стали приходить бывшие и очень хорошие ватерполисты, которые до этого работали с мужскими командами. Так было в Голландии, в Италии. Венгерскую сборную возглавил Томаш Фарага, которого я вообще считаю лучшим ватерполистом прошлого столетия. Именно он, кстати, был во главе национальной команды, когда в 2005-м венгерки выиграли чемпионат мира в Монреале.

С приходом этих людей женское водное поло стало очень быстро приобретать элементы настоящего. И сразу стало интересно. Особенно этот интерес усилился, когда размеры «женского» поля сократили с 30 до 25 метров.

— А вы допускали, что когда-либо тоже окажетесь в этом виде спорта?

— Даже не думал об этом.

— А почему ушли из мужской команды?

— Ну, во-первых, ушел не сам. В 2006-м сборная заняла девятое место на чемпионате Европы в Белграде. Незадолго до этого у нас произошла серьезная смена состава, начали строить команду заново. 4 игры мы на том турнире выиграли, 4 — проиграли. Причем уступили командам, которые в итоге заняли 1, 3, 4-е места, и хорватам — действующим чемпионам мира. Там сложилась ситуация, при которой выход в «шестерку» зависел уже не от нас, а от разницы мячей в матче Словакия — Румыния. Если бы словаки забили на один гол больше, мы проходили бы дальше. Но не прошли. А потом проиграли хорватам стыковую игру.

То девятое место, кстати говоря, позволяло нашей обновленной сборной участвовать в чемпионате мира. Но собрался тренерский совет, руководство федерации, и все дружно решили, что тренера стоило бы поменять. А плюс к этому выдвинули мне ультиматум: либо клуб, либо сборная.

— И вы выбрали «Штурм»?

— Я не мог его оставить. Во-первых, у меня с этой командой был контракт. Во-вторых — как оставить команду в ноябре, когда уже начался очередной сезон?

— Но ведь вы все равно оказались вынуждены расстаться с клубом из-за конфликта с сербским нападающим Александром Шапичем?

— Да. Шапича в свое время купили за большие деньги. И когда возник конфликт, руководству пришлось выбирать между мною и им. Выбрали его. А мне, когда остался без работы, предложили занять должность ответственного секретаря федерации водного поло.

— Сидели в кабинете и перекладывали бумажки?

— Вообще почти ничего не делал. Иногда ставил печати и расписывался в каких-то документах. Доработал до Игр в Пекине и уволился.

— А каким ветром вас к женщинам в Кириши занесло?

— В конце апреля был у друзей в Питере, когда раздался телефонный звонок от Владимира Свечникова (один из первых тренеров киришской школы, родоначальник этого вида спорта в Киришах. — прим. Е.В.), который сказал, что хочет, чтобы я работал у них. Я отшутился, но почти сразу после этого мне позвонил президент Федерации водного поло России Вадим Сомов.

У меня и до этого были предложения, связанные с работой в женском водном поло, однако я не проявлял особенной инициативы, поэтому все предложения сами по себе сходили «на нет». А здесь я был без работы. И согласился приехать в Кириши после окончания чемпионата страны. Но Сомов настоял, чтобы я приехал как можно быстрее. Вот и получилось: разговаривали мы в воскресенье, а во вторник утром я уже был в Киришах на финальном матче чемпионата страны.

Я даже по именам своих спортсменок не знал. Руководил игрой Александр Нарица, который много лет работал вторым тренером у Александра Клейменова в Киришах и сборной, а я сидел на лавке, делал пометки и только изредка что-то подсказывал.

Сразу после окончания чемпионата мы отыграли финал Кубка страны, и я отпросился домой — за вещами. А спустя всего неделю поехал с командой на первый тур Мировой лиги в Грецию.

— Мне приходилось слышать, что от вашего прихода в женскую сборную ждали глобальных изменений. В частности, что она сразу заиграет «по-мужски».

— За два месяца невозможно все переделать. Особенно — голову. Мне сразу бросилось в глаза, что 70 — 80 процентов того, что девочки привыкли делать на тренировке, в игре вообще не применяется. Они могли действовать эмоционально, красиво, интересно, но абсолютно несовместимо с логикой. Например, в защите без игрока девчонки все время плавали. Их так приучили. А там надо на ногах «ходить», с поднятой рукой. Это объективная вещь — основа водного поло.

Вот мы и начали всем этим заниматься. Но тут все получается, как в фильме про Штирлица: когда женщина рожает, то кричит на родном языке. Невозможно за два месяца с небольшим полностью уничтожить то, что уже въелось в подсознание. А потому на недавнем чемпионате мира в Риме спортсменки, как только в той или иной игре возникала стрессовая ситуация, сбивались на привычные для них действия.

Хотя у нас были и свои козыри. Уже вернувшись из Рима в Москву, я посмотрел по телевизору повтор нашего полуфинального матча с канадками, в котором мы уступили 7:8. Соперницы играли, как мужики, — очень рационально, стараясь вообще не допускать ошибок. Тем не менее соотношение нереализованных голевых моментов — я подсчитал — получилось 7:1 в нашу пользу. Если бы мы два-три таких момента реализовали, никаких проблем с выходом в финал вообще не было бы.

Но даже не это стало главной причиной поражения. У нас грубо ошибались защитники. Когда канадки восьмой гол забили, у наших вообще никакой концентрации на поле не было. Два человека «стоят», одна страхует, канадке дают пас — и она переводом его забивает. Никто из наших даже руку не поднял, чтобы попытаться этот мяч перехватить. Как такое возможно?

— Зачем ваши подопечные так упорно и, увы, безрезультатно пытались забивать вашим некогда фирменным «навесом»?

— На самом деле «навес» — очень сложный бросок. Надо сначала «дернуть» вратаря, дождаться, чтобы он выпрыгнул, и только потом бросать. А мои девчонки постоянно пытались прыгнуть сразу через три ступеньки: вратарь только выпрыгивать начинает — а мяч уже летит и прямо в руки ему ложится.

— Может быть, в Риме на вашу команду психологически сильно давило приближение финала и ощущение возможного успеха?

— Пока не готов ответить на этот вопрос. Система плей-офф действительно многих напрягает. Этому нужно учиться. На Мировой лиге в Киришах, где мы в июне играли четвертьфинальный матч с Австралией, вели четыре мяча и умудрились проиграть. Просто подарили игру при полнейшем своем преимуществе. А после Мировой лиги встречались с теми же австралийками в Греции и выиграли у них со счетом 14:3. Потихоньку, спокойно, никуда не торопясь.

Я очень доволен тем, что в Риме мы все-таки выиграли матч за за третье место у гречанок. И что игра получилась прежде всего у молодых спортсменок. Для них это имеет большое психологическое значение.

ЖЕНЩИНЫ И АГРЕССИЯ

— Как вас приняли в команде? Все-таки женское водное поло — это свой коллектив, свои, давно сложившиеся порядки.

— В порядки мы стараемся не лезть — тем более женские. Как меня приняли, даже не знаю. Наверное, с настороженностью. У нас есть одна молодая спортсменка, и как-то на сборе она меня спросила: «Александр Сергеевич, а вы сами в водное поло играли когда-нибудь?»

— Ну, не знают они этого. И истории своей у женского водного поло пока нет. У мужчин, кстати, другая проблема. Там есть история, но так получилось, что в связи с разными изменениями, которые происходили в нашей стране, выпало целое поколение. Появились тренеры из игроков, которые успели немало поиграть на Западе. И пришли они в профессию под влиянием тех методик, которые применяются там. При этом мало кто помнит, что весь Запад в свое время учился именно у нас. Учебники и методички на части рвали. Да, околоспортивное обеспечение за границей на десять голов выше нашего. Но не более того.

— Согласны ли вы с тем, что водное поло — не просто жесткий, но в какой-то степени подлый вид спорта?

— А когда в хоккее игрок концом клюшки бьет в живот или грудь другому игроку, это как называется? Травм у нас действительно много. Например, в одном из первых матчей чемпионата мира, когда Италия встречалась с Венгрией, очень сильно рассекли лицо основному игроку итальянской сборной — центральной нападающей Элизе Казанова.

— Ну, не знаю. Кулаком, ногой, локтем.

— Вообще драчливость женщинам свойственна?

— В гораздо большей степени, нежели мужчинам. Девчонки вообще более агрессивны. Думаю, это от природы идет. Исторически женщина защищала потомство, пока мужчина еду добывал. Охраняла гнездо.

— Еще на чемпионате мира-1991 в Перте я обратила внимание на то, что в женских ватерпольных играх довольно много покусанных.

— И сейчас то же самое происходит. На летнем турнире в Греции, где в одном из матчей встречались Австралия и Греция, было обоюдное удаление. Так австралийка подплыла к судье, а у нее рука прокушена. То есть она сама в драку не лезла, просто дала сдачи.

В финале римского чемпионата был похожий скандал — канадцы тогда даже протест подали из-за того, что американка ударила в лицо их темнокожую нападающую Кристину Алогбо. Но именно канадка, из-за того что им забили гол, сильно ущипнула под водой соперницу. А та отпихнула ее рукой в лицо.

Точно так же — щипками — Алогбо в полуфинале вывела из себя и из игры нашу Евгению Соболеву. Та в четвертом периоде не выдержала, стала отбиваться, получила удаление, и нам забили гол.

— Помнится, в советские времена тренеры специально учили вас тому, как грамотно вывести соперника из игры.

— Ну так именно что учили. А сейчас никто не учит. Тем более — в женском водном поло.

— А вы способны этому научить?

— В принципе — да. Просто это не тот навык, с которого должно начинаться обучение. Все, что происходит под водой и не видно судьям, — это уже высшее мастерство. Как правильно поставить колено, если на тебя кто-то лезет. А если еще и встречное движение при этом сделать. У нас же контактный вид, поэтому вариантов очень много.

В свое время у югославов играл Зоран Янкович, у которого были очень сильные ноги. И не дай бог было под эти ноги попасть. Зубо-дробильный аппарат. Когда надо, Янкович его включал. Придраться не мог ни один арбитр — Янкович ведь просто плыл.

— Еще для меня всегда было загадкой, как можно пальцами ног под водой порвать сопернику плавки.

— Это все руками делается. И купальники рвут руками. Некоторые даже учат, как схватить за купальник, как его перекрутить, чтобы остановить игрока. Я многих спрашивал: а зачем хватать? Никто не может ответить.

— Вы же сами сказали — чтобы остановить.

— На поле нужно прежде всего, во-первых, видеть мяч, а во-вторых, занимать такую позицию, чтобы мяч не мог дойти до игрока соперника. То есть постоянно перемещаться. А у нас на мяч никто не смотрит. Главное, чтобы игрок, в которого ты вцепился, не вырвался. Это не игра, это борьба. Вот мы и пытаемся сейчас объяснить девочкам, что игрок им совсем не нужен. Нужен мяч. В мои времена считалось ошибкой, если кто-то смог тебя схватить. Причем это — твоя собственная ошибка и неумение.

ЖЕНЩИНЫ И СТРАХ

— Выдающиеся тренеры женских волейбольных и гандбольных команд Николай Карполь, Евгений Трефилов, Игорь Турчин никогда не скрывали, что видят в своих подопечных прежде всего исполнителей. И только потом — женщин.

— Знаю. И много раз слышал от этих специалистов, что их вообще не интересует ничего, кроме выполнения установок.

— Считаю, что нет. Как природу-то убить? В некоторых видах спорта девчонок запирают после тренировок на ключ, не дают есть, не позволяют никуда ходить. Я же считаю, что любые запретительные меры тут же находят ответ.

— Мне тем не менее известны примеры, когда панический страх перед тренером становился для спортсмена чрезвычайно сильной мотивацией.

— Я против этого. Мне кажется, что когда у людей включена голова, эффект гораздо больше, чем от страха и ужаса. Хотя мне довольно часто говорили, что игроки должны бояться тренера. И ненавидеть.

— А вы Блюменталя ненавидели?

— Прежде всего понимал, что он очень хороший тренер. Хотя на сборах тоже, бывало, Блюменталь садился в вестибюле после отбоя и следил, чтобы никто не ушел из гостиницы. Так ведь все равно уходили. Зачем тогда запрещать? Нарушил человек что-то серьезно — тогда и выгоняй.

Все, кто стремится в сборную, должны прежде всего понимать, чего они хотят. Отдавать себе отчет в том, что будет очень тяжело. И что не надо потом ни на кого обижаться. В любой команде всегда находятся отдельные игроки, которые любят сачкануть. Но большинство работают как проклятые.

Женщины, кстати, очень хорошо реагируют на объяснения. И всегда стараются максимально выполнить задание.

— Вы много разговариваете со спортсменками?

— Стараюсь. Объясняю, что не так, почему кого-то не поставил в состав или, наоборот, поставил. Хочу, чтобы они понимали, чего я от них добиваюсь. Все время говорю: девки, вы думайте. Если начнете думать, равных нам вообще не будет.

— Допускаете, что кто-то может банально не понимать того, что понимаете вы?

— Конечно. Более того, есть такие, кто вообще не стремится размышлять самостоятельно. И по жизни в том числе. Но запрограммировать игру от начала до конца невозможно. Поэтому думать все равно придется.

Это уже получается, кстати. И в Риме проявилось прежде всего в контратаках. Там все происходит очень быстро: идет толпа, нацеленная на ворота, и в этой толпе надо во что бы то ни стало найти «лишнего». А для этого, как ни парадоксально, необходимо разойтись. Так вот наши девчонки действовали в этих ситуациях практически по-мужски. Мы пропустили с контратаки лишь один гол за весь турнир. А забили восемь из 11.

— С какой «сухопутной» игрой вы могли бы сравнить водное поло?

— Ни с какой. Наш вид совершенно особый — слишком специфична водная среда. Общее только в главной задаче: получить численное преимущество и забить. Или сделать контратаку. Другое дело, что в контратаке всегда есть риск потери мяча и обратной атаки. Поэтому те же югославы первыми начали сводить этот риск к минимуму — перестали плавать в контратаки. Когда после блокады в начале 90-х югославские специалисты были вынуждены разъехаться по всему миру, они стали насаждать именно такую схему игры. По их стопам пошли тогда очень многие команды.

— Так ведь главное — результат?

— Безусловно. Но когда в других командах появились сильные игроки, сербов и хорватов стали бить. В Риме сербы стали чемпионами. Но они поменяли весь свой звездный состав. В команду пришли молодые, которые старались именно играть. И безо всех своих великих завоевали золото.

водное поло вообще не так давно собирались убирать из олимпийской программы — потому что там слишком много борьбы. Раньше за грубость наказывали гораздо строже. Как только перестали, столкнулись с тем, что ни один, даже самый выдающийся игрок не может, выходя к воротам, что-то сделать. Даже если имеет полкорпуса преимущества. А красота водного поло — именно в игре. Рационализм тоже дает результат, только смотреть на это неинтересно.

ЖЕНЩИНЫ И НАДЕЖДА

— Словосочетание «играть по-мужски» всегда звучит применительно к женскому водному поло как комплимент. А есть плюсы в том, чтобы играть по-женски?

— Когда я впервые пришел смотреть водное поло в женском исполнении, меня поразило, насколько оно бесшабашное. Любая женская игра всегда более эмоциональна. И не такая «разумная» и трафаретная, как у мужчин. Получается иногда очень интересно. Непредсказуемо. Но сейчас черты рационализма, к сожалению, начинают сильно проявляться у канадок, американок, австралиек, китаянок. Когда во время матчей Мировой лиги я увидел эти сборные впервые, то в шоке был. Там и спортсменок подбирают соответственных — рослых, мощных, способных прежде всего вести силовую борьбу. Я же хочу, чтобы команда играла. Но этого можно добиться только на тренировках. Во время соревнований тренер уже ничего изменить не может.

— Сразу вспоминается знаменитое высказывание выдающегося специалиста по фигурному катанию Тамары Москвиной: «Во время соревнований место тренера — в буфете».

— По большому счету так оно и есть. Задача может быть одна — посмотреть, кого заклинило, кто «поплыл», у кого иные проблемы. И вовремя этих игроков заменить. Больше ты ничего сделать не сможешь. Абсолютно. Я довольно много смотрю по телевизору игры НБА. Там тренер собирает игроков, вычерчивает какие-то схемы. Но что тут начертишь? Всем ясно одно: что лидер будет бросать по кольцу. Значит, единственная установка, которую можно дать, — кто куда бежит, чтобы лидера освободить.

— Но ведь считается, что во время тайм-аута тренер говорит какие-то волшебные слова?

— Да ничего подобного. Взять наш последний тайм-аут с гречанками в игре за бронзу. Я сказал буквально следующее: «Девчонки, вы все на своих местах. Ничего выдумывать не надо. Не спешите. Найдите «лишнего».

Вот и получилось, что на Катю Пантюлину пошли, на Соболеву пошли, на Соню Конух пошли. И остались двое — Женя Иванова и кто-то еще на штанге. Иванова покачала мяч — ее не берут. Она еще покачала — и спокойно забила гол. Хотя по логике должны были бросать либо Пантюлина, либо Конух. Гречанки и пытались вычислить сильнейшего. А мы — лишнего. С той позиции любая должна была забивать. Вот и все.

— Если бы вы поймали золотую рыбку, желание было бы связано со спортом?

— И чего попросили бы?

— Хорошей игры на Олимпиаде. Просто медаль, пусть даже золотая, — это совсем не то, что победа с хорошей игрой.

Выделите ошибку в тексте
и нажмите ctrl + enter

Источник